Чем реально занимался Союз советских писателей

фото: телеканал «Россия»

Наркомат литературы СССР (ССП СССР), созданный на 1-м съезде писателей 1 сентября 1934 г., качественно отличался от всех иных наркоматов — публикует наш информационный партнёр «Российская газета».

Плановое хозяйство здесь все-таки было особым. Мечта Маяковского: «Я хочу,/чтоб в дебатах/потел Госплан,/мне давая/задания на год… Я хочу,/чтоб в конце работы завком/запирал мои губы/замком», сбылась только наполовину. Запирать губы замком Власть умела преотлично.

Правда, никакой Наркомлит для этого не требовался — вполне хватало НКВД. Но так или иначе — с этим был ажур. А вот Госплан производства стихов не получился. Тут по-прежнему царила стихия — пусть регулируемая сверху, но стихия, никакого Гос Плана литпроизводства не было.

Чем же тогда заниматься Наркомлиту? Это была одна из главных загадок! Впрямую такой чудовищный вопрос редко задавали, но иногда прорывалось…

Вот «совещание драматургов» 22 апреля 1935 г. Выступает глава драмсекции Вл. Киршон — главный официальный драматург начала 1930-х.

«Третий вопрос — это вопрос о работе нашей секции. Правы были Шток, Зархи, Успенский, которые говорили, что главное — это рассчитывать на себя и на свою творческую работу. …Все это абсолютно верно. Место и положение человека должны определяться тем, что он делает в творчестве. Но если нам стать на эту точку зрения, то можно сказать тогда: нам работа секции не нужна. Все определяется своей работой, а секция тебе не нужна. Не в этом дело.

Работа секции и всего нашего коллектива в том и заключается, чтобы помочь каждому индивидуально создать то, чем он определяет свое место. …Иначе зачем нам этот коллектив. Зачем нам секция, если она не будет помогать каждому из нас работать…»

Дом писателей, который пал жертвой нечистых сил в булгаковском «Мастере и Маргарите» (в романе — Дом Драмлита).  Фото: mos.ru

Да. Творчество — хоть 100 Пленумов созывай — дело личное, интимное. И смысл деятельности ССП СССР, как ни крути, сводится к нехитрому анекдоту: «Что такое Союз писателей? Это когда в Тульской организации 100 членов. А до революции был один Толстой». Но т.к. признать это значило бы а) прямо сказать, что никакой ССП даром не нужен и, что много хуже, б) пойти против Линии Партии, то деятельность ССП сводилась -особенно в первые годы его существования — к «впихиванию невпихуемого», т.е. личного творчества в игольное ушко бюрократической организации. Собирались бесчисленные «собрания поэтов-коммунистов» (13 февраля 1935), драматургов (4 апреля 1935, 10 июня 1935), бюро секции поэтов (21 октября 1935) и т.д. с одним пунктом повестки «как же нам сесть, товарищи, чтобы сыграть дружно?». Так как простейший ответ «а вы, друзья, как ни садитесь — все в музыканты не годитесь» никто дать не решался, то каждое «творческое совещание» заканчивалось универсально: «Мы обменялись мнениями и решили созвать совместное совещание». И это — совершенно правильно. Ведь, как известно, совещания-заседания — это не «средство», а Цель, Самоцель существования (и экспансии!) любой Бюрократической Структуры.

Работы у Союза писателей хватало — раздавать кнуты и пряники. Потом еще и ордена

ССП СССР — если забыть о литературе — был вполне успешной Организацией.

На 1-м съезде избрали Правление из 101 человека (помещалось оно на ул. Воровского, 52), в Президиум правления вошли 37 чел. (в том числе «от читаемых писателей» — Афиногенов, Л. Леонов, Сейфуллина, Н. Тихонов, А. Толстой, Фадеев, К. Федин, Шолохов, Эренбург). Реальную власть в ССП имел не Президиум, а члены секретариата правления: А. Щербаков (первый секретарь, работник ЦК ВКП (б), Вс. Иванов, В. Ставский (журналист-очеркист), Г. Лахути (таджикско-персидский поэт), И. Кулик (журналист-публицист, председатель СП Украины). Двое последних, понятно, никакого влияния не имели. Реально «делами ССП» занимались «изнутри» Щербаков, Иванов, Ставский. Как писал формальный председатель правления Горький: «Таким образом люди малограмотные будут руководить людьми значительно более грамотными, чем они». Впрочем, пирамида малограмотных в ССП только начиналась — и шла куда выше.

ССП курировали — в ЦК ВКП (б) кульпропотдел — культпросветотдел, заведующие Стецкий, затем все тот же Щербаков, а по линии НКВД — 4-е отделение Секретно-политического отдела (СПО) Главного управления госбезопасности (ГУГБ). Ну и высший патронаж осуществлял Секретариат ЦК ВКП (б). В 1934-1938-м это были: Л. Каганович (де-факто 2-й секретарь в 1930-1935-м), Жданов, А. Андреев (с 1935-го) и Ежов (с 1935-го). Энергичный Каганович «вел» ССП с момента создания Оргкомитета по созыву съезда писателей (1932) до съезда. Жданов руководил собственно съездом, но в декабре 1934-го, после убийства Кирова, переехал в Ленинград и хотя продолжал считаться специалистом по литературе и искусству, но от дел писательских устранился. Безвольный, серый, не имевший никакого авторитета Андреев решал вопросы ССП в 1935-1937 годах. Ежов тоже изредка вмешивался в работу ССП в 1935-1936-м, а вот когда стал в 1936-м Наркомом внутренних дел, он, можно сказать, «непосредственно руководил» — если не Союзом, то самими писателями. Ну и, понятно, Сталин, который изредка, но с удивительной дотошностью влезал в писательские дела — как, например, в 1940-м, когда он ни с того ни с сего прицепился к писателю А. Авдеенко, просто часами таскал его как кошка мышку в зубах, но при этом — не съел, а только выплюнул, изжеванного и размельченного до состояния кашицы…

Но чем же все-таки занимался ССП, кроме толчения воды в ступе заседаний-совещаний? Во-первых, ССП прорабатывал (реже хвалил) писателей, выполняя указания ЦК. В 1930-е одна из идеологических мод была на «борьбу с формализмом». Критики, реализуя свои творческие амбиции, находили где надо «формализм» и громили его — в «Литгазете», если удавалось — в самой «Правде». Во-вторых, ССП определял (как минимум влиял на) тиражи изданий.

В-третьих — сладкое. В 1936-1937-м был построен первый корпус знаменитого Дома писателей — Лаврушинский пер., 17. В 1948-м он был отремонтирован, построен второй корпус. 19 двухкомнатных квартир, 38 — 3-комнатных, 15 — 4-комнатных, 5 — 5-комнатных (Федин, Сельвинский, Эренбург, Погодин, Вишневский), 1 — 6-комнатная (Вс. Иванов). Что это было в барачно-коммунальной Москве — объяснять, наверное, не надо. Много круче, чем 500-метровые квартиры в Москва-Сити сегодня… Достаточно напомнить, как страстно рвался «решить жилищный вопрос» член ССП Михаил Булгаков, но допущен не был и в отместку разгромил этот вожделенный дом в «Мастере и Маргарите»!

Переделкино. Писательский поселок был построен в 1934-1935 гг. Среди первых 28 дач: Афиногенов, Артем Веселый, Бабель, Л. Леонов, Вл. Лидин, Лахути, Павленко, Пастернак, Панферов, Пильняк, Ромашов, Сейфуллина, Сельвинский, Серафимович, Шагинян, Эренбург, Б. Ясенский. Причем если за квартиры надо было платить от 8 до 20 000 руб., то дачи шли на халяву! Вот он — живой пример соцреализма! Так что работы у ССП хватало — раздавать кнуты и пряники. А скоро прибавилось еще одно: ордена (первое крупное коллективное награждение — 1939-й), присуждение Сталинских премий (с 1941 г.).

Но до того было минное поле 1937 г.

Леонид  Радзиховский